Дар Демона - Страница 88

— И для чего она? — Мэль с некоторой опаской следил за туманной змеей.

— Дублирует мою, — Тонгил поднял руку, показывая тонкий серый браслет на запястье. — Чтобы знать, где ты и что с тобой. Кроме того, тень послужит тебе дополнительным оружием.

— Она мне подчинится?

— Да.

Все еще сомневаясь, полуэльф протянул руку и позволил тени обвиться вокруг запястья. Прикосновения ее напомнили шершавое тепло змеиного тела.

— С чего это ты надумал?

Маг криво усмехнулся:

— Я как-то вдруг осознал: самое уязвимое место сейчас — ты. Учитывая все, что знаешь…

— …достаться врагам мне нельзя, — продолжил за него Мэа-таэль, касаясь ставшей материальной тени. На ощупь браслет оказался теплым. — Особенно достаться живым.

— Учитывая все, что ты обо мне знаешь, — с нажимом повторил Арон. — Тебя следует беречь, как зеницу ока. И даже тщательней. Ты сейчас — моя память.

— Точно, — после короткой паузы согласился полуэльф, легонько щелкнул ногтем по пластине браслета. — Твоя память, — усмехнулся. — Всегда приятно чувствовать себя нужным.

— Мэль… — начал Тонгил, потом остановился, словно не зная, что сказать.

— Я все понимаю, Арон, — вздохнул полукровка. — Даже странно, что столько лет ты не пытался надеть на меня поводок.

— Это временно, — напряженно сказал маг. — Как только ситуация изменится…

Мэа-таэль согласно кивнул, но пальцы правой руки продолжали теребить серый браслет.

* * *

Старый шаман готовился ко сну, когда ощущение знакомого присутствия заставило его шагнуть к двери за пару мгновений до стука.

— Еще среди ночи ты ко мне не приходил, — проворчал старик неодобрительно.

— Не сердись, дед, — примиряюще отозвался внук. — Я на минуту. Вот, — полуэльф протянул ему два толстых свитка. — Запечатанный передай Наи-таэль, а второй тебе.

Шаман нахмурился:

— Думаю, ты увидишь сестру раньше меня.

— Может и так, — согласился его внук. — А может и нет, — потом порывисто обнял старика. — Спасибо за все, дед! — и, сунув свитки, выскользнул в ночь прежде, чем шаман успел сказать хоть слово.

Вполголоса ругаясь, старик запер дверь, потом подошел к столу с яркой масляной лампой и некоторое время разглядывал свиток, предназначенный ему. Душу скребло нехорошее предчувствие.

Когда шаман развернул длинный лист, его пальцы дрожали.

«Сегодня Тонгил надел на меня «поводок» из тени. Этот артефакт передает хозяину, где я, что делаю и говорю. Поэтому — письмо.

Первое и самое главное. В ближайшие дни я собираюсь нарушить клятву служения. Если Тонгил узнает об этом, мои часы сочтены. Наверное, дед, сейчас ты называешь меня глупым самоубийцей. Обещаю: сделаю все, чтобы выжить. Но если все же Тонгил меня убьет, по древним законам у семьи нет ни права, ни обязанности принимать на себя долг крови. Пожалуйста, дед, передай это всем: Тонгил нельзя называть кровником.

Второе. Венд ар-Син жив. Мне донесли, что он здесь, в Радоге. Тонгил наложил на него проклятие, но не сказал, какое. Найди Венда и реши сам, достаточное ли это наказание за то, что он сделал с нашей семьей.

И последнее. Я бы попросил тебя молиться за меня Многоликому, но уверен, что Владыка предпочтет помочь не мне, а магу, своему давнему любимцу. Ты знаешь, он всегда благоволил Тонгилу. Поэтому, дед, прошу у тебя об обратном: пока все не разрешится, не обращайся к Владыке. Но если ты знаешь ритуал дарования удачи, то она бы мне не помешала».

— В какое сумасшествие ты влез, глупый мальчишка? — прошептал старик, комкая в костлявых пальцах бумагу. Потом зажег свечу, скормил пламени послание внука и тщательно растер получившийся пепел.

Свет в доме старого шамана горел до самого утра…

* * *

Слуга уже приготовил доспехи и одежду и теперь терпеливо ждал. Этот коренастый молчаливый степняк был один из немногих во владениях Тонгила, преданный полуэльфу лично. Один из немногих, но не единственный.

Мэа-таэль в очередной раз прокрутил в голове главные пункты планов, пытаясь, пока не поздно, найти и исправить возможные недочеты, а пальцы правой руки тем временем по собственной воле протянулись к браслету на левом запястье, коснулись, отдернулись, коснулись вновь. Прошло больше шести часов в тех пор, как Тонгил надел на него «поводок», но браслет до сих пор ощущался теплым, живым.

Почему сегодня — вновь задался полукровка вопросом. Почему именно сегодня? Неужели так сработало чутье мага? Он что-то подозревает? Не уверен до конца и ждет подтверждения? Или знает и решил поиграть напоследок? Ничего из того, что Мэль знал о Тонгиле, не подсказывало правильного ответа. Возможен был любой вариант, абсолютно любой.

Если бы не «поводок», Мэль не стал бы писать прощальных писем. Все запланированные действия были продуманы многократно, рассчитано и проверено все, что только можно рассчитать и проверить. Арон не должен был заподозрить его. Не должен был. Кто-то выдал? Или случайно проговорился о том, что позволило магу заподозрить? Или — все же вмешалось чутье Тонгила?

Успех задуманного Мэа-таэль оценивал как девяносто из ста, и среди немногих шансов на неудачу главную роль он отводил именно чутью мага. Слишком хорошо полуэльф помнил, как однажды Арон заявил, что может без всякой магии определить, отравлено ли вино в бокале, и даже подначивал проверить.

«Это вот здесь, — сказал маг тогда, ткнув себя в район солнечного сплетения, — здесь оно сидит, мое чутье. Ты не поверишь, сколько раз оно меня спасало. Если бы не оно, моими могилами можно было бы полкладбища заставить. И это не Сила, это другое».