Дар Демона - Страница 124

124

Полуэльф сделал короткую паузы, и Альмар сжался, чувствуя, что продолжение… продолжение ему понравится еще меньше.

— Около месяца назад с Тонгилом произошел… несчастный случай. Магия может быть опасна, Альмар, даже для самых опытных адептов. Тонгил частично потерял память. Не Силу, но память того, как с последней работать. Это так же страшно для мага, как для воина остаться без рук. И знаешь, каким оказался один из первых его вопросов ко мне после того, как я узнал о произошедшем несчастье? Тонгил спросил, если ли у него дети? Понимаешь?

Альмар медленно покачал головой. Хотя это было неправдой. Он начал понимать.

— Тебе рассказывали сказки, Альмар, когда ты был маленький? Страшные истории про Темных колдунов, которые используют непослушных детей в своих бесовских ритуалах или пускают их на части для зелий? Любимая тема всех нянек и почти правда. Только дети должны быть родными по крови.

— Он мог… раз мой Дар открылся, мог просто решить взять меня в ученики. Без… без этого, — неуверенно проговорил мальчик.

Полуэльф задумчиво кивнул:

— Альмар, а зачем маги вообще берут учеников?

— Но… — мальчик недоуменно уставился на Митрила, не понимая вопроса. — Но так все делают. Все маги.

— У всего есть причина, — возразил тот. — Человек ест, потому что голоден, женится, полюбив либо просто устав быть в одиночестве и желая завести потомство. Но зачем магу брать учеников? Зачем тратить драгоценное время на вбивание в них основ магии, зачем создавать себе конкурентов? Для чего?

Альмар нахмурился.

— Родители платят за обучение, — сказал он наконец. — И, наверное, это повышает статус мага. Я не знаю…

— Насчет первого — да, у Светлых так заведено. Но ведь берут учеников и из бедных семей. А ученики-Темные — и вовсе в большинстве беглецы, которым нечем платить. Как ты, например. — Митрил наклонился вперед, криво улыбаясь.

— Деньги, статус — это второстепенно. Все дело в сырой Силе. У детей ее много, они еще не умеют ею управлять. Чем слабее одарен взрослый маг, тем больше он нуждается в заемной Силе, тем больше у него учеников и подмастерьев. Это и есть настоящая плата за обучение, как среди Светлых, так и среди Темных. Это не обсуждают вслух, но это не тайна.

— Курумо… настоящий Курумо говорил мне, что господин Тонгил никогда не брал учеников, — сказал Альмар.

— Верно. У Арона невероятное количество своей Силы, заемная ему не нужна. Отсутствие учеников — тоже знак статуса. Декларация собственного могущества. Взять тебя в ученики, значит заявить перед всеми: «Моя Сила слабеет. Я такой же, как остальные, и нуждаюсь в костылях». А теперь посмотри, что получается, — Митрил поднял руку и продолжил рассуждать, поочередно загибая пальцы:

— Первое. Он знал о тебе с самого начала, следил за твоей жизнью, но не планировал забрать к себе, хотя мог уже давно. Второе. Ты потребовался ему только после того, как с ним произошло несчастье. Третье. Тонгил — рациональный и холодный человек, однако приказал мне задействовать в твоих поисках все имеющиеся ресурсы. При том, что как раз тогда у него разгорался конфликт с императором, и силы следовало распределить более разумно. Полагаешь, от большой любви к ребенку, которого он никогда лично не видел? Четвертое. Он не сказал тебе о вашем родстве, вместо того первым делом провел так называемый «урок», чтобы убедиться, что ты обладаешь Силой. Видишь ли, в ритуалах восстановления родная кровь — это хорошо, но если есть еще и Дар — намного лучше. И пятое. — Митрил глубоко вздохнул, — иногда я вижу варианты будущего. Я видел, как Тонгил вел тебя в свою лабораторию — ту, где он обычно проводит эксперименты над людьми.

— Эксперименты? — ужаснувшись, повторил Альмар.

Полуэльф вскинул брови:

— Свою репутацию Тонгил заслужил справедливо. По большей части.

— Может быть, — проговорил Альмар тихо, — может быть, есть другое объяснение.

— Может быть, — согласился Митрил. — Объяснений может быть множество. Но, мальчик, я знаю Арона больше лет, чем ты прожил на свете. Он просчитывает все свои действия на много ходов вперед. Он умен. Он жесток. Он никогда не был сентиментален. Если твоя жизнь поможет ему восстановиться, он не пожалеет тебя только потому, что ты его сын. Он никого не пожалеет.

— Если вы говорите правду, — Альмар нахмурил брови, пытаясь сложить картину. — Зачем вам помогать мне? Я же вам никто.

— Когда я был на два года старше, чем ты сейчас, — после паузы произнес полуэльф. — Мой отец попытался убить меня в первый раз. Через несколько лет ему почти удалось. Я ненавижу его. Ненавижу, потому что свою кровь нельзя убивать. Я не хочу возненавидеть Арона после того, как он убьет своего ребенка.

Альмар продолжал смотреть на Митрила, ожидая продолжения, но того не последовало.

— Светает, — после долгого молчания сказал полуэльф. — Позавтракаем и отправимся в дорогу. Времени на размышления будет много… Да, и для твоего сведения, — отсюда до Радоги около двух тысяч миль по прямой. Не делай глупостей, и мы прекрасно поладим.

Глава 20.

В крепости царила тишина, из всех звуков остались только плеск воды да редкие птичьи крики. От реки в открытое окно несло свежестью и прохладой, утренний полумрак медленно рассеивался.

Почти всю ночь Арон просидел, обложившись немногими имеющимися книгами по магии, пытаясь понять: существует ли способ открыть Врата по следу предыдущих? Единственный присутствующий маг, Бьер, которого Арон мог спросить, даже не слышал о таком. Умел ли это Тонгил-прежний? Было ли это вообще реально?

124