Дар Демона - Страница 57

— А как ты поймешь, то ли они, что нужно? — полюбопытствовал Мэль.

— Тебя это не касается, — отрезал Тонгил. — По крайней мере, пока не касается, — добавил он чуть мягче.

— Было бы легче, знай я, что ищу, — резонно возразил полукровка.

— Обходись тем, что я рассказал. Мэль, это действительно очень важно!

Полуэльф развел руками в знак того, что спорить не собирается.

— Хорошо, — Тонгил развернулся, намереваясь уходить. — Да, имей в виду: до вечера я пробуду в подземелье. Предупреди местных, чтобы не совались.

— Как скажешь, — Мэль проводил взглядом исчезающую в дверях фигуру. В лаборатории, значит. Интересно, особенно учитывая то, что с момента их приезда Тонгил туда не спускался.

Сила вернулась полностью, но этого было мало, этого было нестерпимо мало. Ему принадлежали только жалкие обрывки навыков, обрывки знаний, почерпнутые из записной книги прежнего Тонгила да тех свитков, что Арон заставил себя прочитать. Немного — магии стихий, немного — магии теней, и много — сырой Силы, которая просто была в нем, но сама нечему не могла научить.

Настоящий маг, прошедший все обучение, мог с легкостью найти пропавшего мальчишку. Но он настоящим магом не был.

Помещения в здешних подземельях только назывались лабораториями. По сравнению с главными владениями они оказались почти девственно пустыми, ненужными своему хозяину. Мэль говорил, что за последние пять лет прежний Тонгил провел здесь в совокупности едва ли пару недель. Маг не любил столицу и особняк этот, как казалось Арону, он забрал у прежних хозяев скорее из желания тех наказать, чем по необходимости.

Арон запер дверь изнутри, зажег масляные лампы на стенах, потом расстелил на столе принесенную карту. Та отображала весь известный мир, четче всего обрисовывая саму империю. Кое-где на краях пустые белые пятна перемежались со знаками, обозначающими почти легендарные страны и народы. Арон очень надеялся, что мальчика не занесло туда.

Из пояснений клановца он сделал вывод, что ребенок неосознанно открыл Врата. Еще в бытность наемником северянину приходилось слышать о том, что, хотя и очень редко, маги, оказавшиеся в смертельной опасности, совершали спонтанный переход. Это не являлось настоящими Вратами, точка открытия не контролировалась, но для спасения жизни хватало.

Арон достал хрустальный кубок, поставил с краю. Кинжалом, который всегда носил у пояса, разрезал запястье и нацедил крови в кубок. Сейчас он собирался попробовать один ритуал, который видел пару раз в исполнении полковых магов. Правда, только Светлых, — Темные на подобную работу подряжались редко, не в их духе было таскаться с войском, лишать себя элементарных удобств и рисковать собственной драгоценной жизнью ради патриотических идей и скудного жалования.

Арон достал заранее приготовленную хрустальную подвеску, обмакнул в кровь, потом вытянул над картой:

— Кровь к кро… — подвеска качнулась в руке, но не притянулась к конкретному месту, а пошла по кругу, все быстрее и быстрее, а потом взорвалась, засыпав карту и пол осколками.

Повторить эксперимент с подвеской или придумать что-то новое не получилось — в дверь лаборатории постучали. Нет, не так, — заколотили, словно бы там стоял тот, кто имел право вламываться в святая святых темнейшего из магов.

«Мэль?» — мелькнула первая мысль. Но что могло заставить полуэльфа вести себя столь нахально?

Тонгил махнул рукой, распахивая дверь, и едва сдержал проклятие. Стоящего там человека он видел пару раз прежде, еще в первой жизни, и воспоминания остались неприятные. А звали его…

— Дружище! — воскликнул Грисс ар-Крим, шагнув внутрь и распахивая руки, словно для объятий. — Столько покушений, а ты еще жив, старый бес! И даже в столице!

— Зачем явился? — угрюмо поинтересовался северянин. Пусть он знал, кто перед ним, но не мог представить, какие отношения связывали мага и одного из старших жрецов Серой Госпожи. Жрец этот, светловолосый, голубоглазый, с благостным выражением пухлощекой физиономии, словно бы сошедший с фресок Солнечного, смотрелся в одеянии служителя Смерти, как пушистый кролик, натянувший волчью шкуру. Но первое впечатление редко оказывалось обманчивее. Недаром его хозяйка, Серая Госпожа, славилась особым чувством юмора.

— Мамочка послала, — развел тот руками. — Соскучилась по тебе, в гости зовет.

— Мамочка, говоришь, — пробормотал Арон, сворачивая карту. Мама у жрецов Смерти могла быть только одна. Недаром в старых хрониках Она носила имя Мать Всего. Не стоило удивляться, что жрец оказался здесь, в его доме, у дверей лаборатории. Для Смерти нет преград, для Ее служителей тоже. Разве что кто-то, благословленный Светлыми Богами, тем же Солнечным, например, может заградить им путь. А вот Темная магия и ее носители во власти Серой Госпожи. Стало быть, и Тонгил тоже.

— Передай Госпоже мои извинения, Грисс, но никак не могу. Дела.

— И так всегда! — с наигранным разочарованием воскликнул тот, манерно всплескивая руками. — Все тебе некогда, все дела, все чародействуешь. А у нас празднование, между прочим, в твою честь намечается!

— Вот как? — удивление получилось искренним.

— К Мамочке вернулись ее любимые детки.

Должно быть, Арон смотрел совсем непонимающе, поскольку жрец укоризненно покачал головой:

— Сихха, дорогой мой Тонгил, конечно же, я говорю о сихха. Тех самых, что служили императорской семье. Неужели так коротка твоя память?

Ну да, сихха, с которыми он что-то сделал, и они… они что? Получается, погибли. То есть вернулись домой, к Мамочке, в Серый Мир.