Дар Демона - Страница 96

Десятник скривился:

— Обязательно, благородный тар, — выговорил он через силу. Белобрысый ухмыльнулся, нисколько не устрашенный, но приказу отправляться на ворота и прислать вместо себя некоего Йошата подчинился без возражений. Венд проводил его взглядом, отметив про себя, что стражники как на крепостной стене, так и внизу у ворот четко делились на две почти равные по численности группы, не смешиваясь.

— Возвращаемся, — велел воин Ресану, который, хмурясь, продолжал сверлить взглядом белобрысого стражника. — Здесь больше делать нечего.

И сказал вполголоса, когда они отъехали уже достаточно далеко:

— Я узнал этого стражника. Четыре года назад он был среди свиты Тонгила, когда тот впервые приехал в императорский дворец.

Ресан посмотрел на него испуганно:

— Но тогда это значит, что…

— Что все происходящее здесь дело рук Тонгила, — закончил за юношу Венд.

Глава 10.

Крепость с основной частью города соединял паром, управляли которым люди Тонгила. На подошедшего Арона стражник глянул подозрительно, пропуск — тамгу вертел в руках долго, перевести согласился с неохотой, и только потому, что не нашел, к чему придраться. Арон так и не определил, что явилось причиной настороженности: похвальная осмотрительность или банальная лень.

Половина речного порта, к которому они причалили, уже скрылась в смрадном дыму. Впрочем, на вторую часть огонь не перетекал, остановленный невидимой стеной; вторая часть, насколько Арон помнил из объяснения Мэа-таэля, принадлежала уже самому Тонгилу — через подставных лиц.

Люди, определив тщетность попыток, больше не старались потушить пожар, лишь стояли мрачным полукругом, наблюдая, как догорают склады. Человеческих жертв, настолько северянин видел, не имелось. Стало быть, в этом все прошло по плану.

Арон соскочил на деревянную пристань, оставшуюся целой, и махнул рукой паромщикам, отправляя назад. Вернуться они должны были за час до заката, либо, если он не явится в назначенное время, на рассвете следующего дня. Распоряжения были выслушаны внимательно, обещания все выполнить произнесены, но неприятная настороженность из глаз стражи не исчезла.

Арон пару мгновений наблюдал, как они отчаливают, задумавшись о том, как сильно все в его окружении завязано на полуэльфе. И вот эти люди тоже в первую очередь докладывают ему. И оборотни. И сеть шпионов и осведомителей. Это было удобно — не следовало за каждой деталью следить самому. И это было смертельно опасно — потому что предательство одного человека могло обрушить все. Если Мэа-таэль предал его. Если… Хоть и впрямь молиться начинай — чтобы слова Богини объяснялись иначе, чтобы это не оказалось правдой, лишь неприятным недоразумением.

Как мог прежний Тонгил настолько доверять полукровке? Темный маг, жестокий, беспринципный, не чуравшийся никаких методов, — не мог же он просто так передать человеку из своего окружения столько власти и не сплести для себя крепких нитей, которыми тем можно управлять? Да, друг юности, да, спасенная жизнь. Не то дважды, не то трижды, — если верить самому Мэа-таэлю. Но по сравнению с правильным искушением это ничего не будет значить. Предают и побратимов, и лучших друзей, и даже родных братьев. Предают и убивают.

Спросить у самого полукровки? Ха. Если уж за все время тот ни разу не упомянул ни о чем подобном, не скажет и сейчас. Кто в здравом уме ответит на такой вопрос правдиво?

Глянет только с оскорбленным недоумением, как уже смотрел однажды, и вновь поклянется духами предков, что не предаст.

Каков Мэа-таэль на самом деле? Расчетливый хладнокровный мерзавец? В жестокости уж точно не уступающий своему хозяину. Кто-то другой разве согласится служить Темному магу? И легкомысленно-вспыльчивый характер полуэльфа — всего лишь искусная маска?

Арон шел между невысоких домов припортового района, не обращая внимания на происходящее вокруг, погруженный в мысли. Невидимые обычному человеку, вокруг него клубились щиты — последнее время северянин не снимал их ни на мгновение, продолжая поддерживать даже во сне. Поначалу выматывало, теперь почти привык. Как привыкает солдат императорской армии на долгом марше нести вещи и провиант в треть собственного веса.

Вскоре он подошел к подходящему месту: небольшому ресторану, находящемуся довольно далеко от порта, в тупиковом конце узкой улицы. В прежней жизни это место выбирали для безопасного разговора как наемники, так и солидные купцы. Магия на заведении была старой и сильной, редкое сочетание Светлой и Темной, защищающей как от магического, так и от обычного подслушивания. Конечно, прежний Тонгил не нуждался бы чужой помощи, чтобы обеспечить сохранность тайны. Но прежнего Тонгила больше не существовало.

Хозяин молча поклонился, когда ранний гость пожелал закрытую комнату для себя одного, предупредив, что никого не ждет.

Оставшись один, Арон запер дверь, закрыл изнутри оконные ставни, потом выпустил тени, поставив сторожить. Тени подчинялись ему легко и охотно, казались порой продолжением собственного тела, — и сейчас это было единственным, что он мог добавить к уже существующей здесь системе безопасности. Осторожно достал завернутое в покрывало драгоценное зеркало.

— Мое почтение, господин, — привычно поздоровался клановец.

— Приветствую, — вежливо ответил Арон, также привычно держа по краям сознания огненную стену, чтобы не допустить чужака в свои мысли.

Прежний Тонгил, должно быть, выходил напрямую и на других подчиненных, но для Арон этот клановец пока являлся единственным человеком, выполняющим его распоряжения независимо от Мэа-таэля. Оставалось радоваться, что природная осторожность не позволила рассказать о клановце полуэльфу еще тогда, когда никаких подозрений не было и в помине.